Тангорихкса» и американская «за тангорихкскую операцию». Вроде бы немного, до деда мне было далеко, у него за Великую Отечественную было наград, что аж пиджак я мог с трудом поднять, а с другой стороны, три ордена, которых абы кому не дают. К этой прелести товарищ Бронницкий завтра приколет завтра ещё одну медаль.

Когда я появился в зале, то на меня сначала мало кто обратил внимание. Только соседи, которые были в шоке, увидев меня в погонах младшего лейтенанта и с нагрудным иконостасом. Но потом товарищ Бронницкий закончил свою речь — а говорил он о необходимости мира во всей Галактике, словами:

— И мне хотелось бы наградить, золотой медалью советского фонда мира, присутствующего здесь Валерия Алексеевича Кирьянова. Товарищ Кирьянов, без отрыва от учебного процесса, смог внести свой немалый вклад в дело мира, дружбы между народами как Земли, так и всей Галактики.

Я встал и уверенной походкой пошёл к сцене. Кстати, за спиной Бронницкого сидели и полковник Копылов, ныне первый секретарь Дальнекосмической коммунистической партии, наш ректор, рядом с ним Елизавета Семёновна Голобко, ох, а вот и Анатолий Степанович Тихонов, которого непривычно видеть одетого в партикулярное платье. И ещё, конечно, партийное руководство, а вот какой-то смуглый мужик с американским флажком. Наверное, наш коллега, который выдаёт себя за дипломата. Интересно, кто это? Чую, что ради него весь этот цирк и устраивается.

Бронницкий приколол мне на грудь медаль, пожал руку, но вместо дежурных фраз, он неожиданно посмотрел мне в глаза и сказал:

— Удачи, Валера. Нелёгкий тебе год предстоит.

Я кивнул, как-то скованно и поблагодарил генерального секретаря. Наверное, слухи не врут и до того, как сделать партийную карьеру, Бронницкий тоже служил в ГРУ.

Зал шумел и гудел, когда я спускался со сцены. В этом гомоне преобладало «тот самый Кирьянов?!». Сюрприз, ребята. Вы два года учились со мной, и только Колька догадался, кто я такой. Да, вы о многом хотите поговорить, но не судьба. Простите.

Выйдя в фойе, я решительно достал свой «гражданский» коммуникатор и отключил его, не вынимая чипа индивидуального номера. Теперь мне его заменит более совершенный и удобный коммуникатор, настолько большой, что его прозвали планшетом, и с него можно было не только читать новости и отсылать письма, слушать музыку и использовать, как телефон. С планшета можно и почитать книги и посмотреть фильмы. Собственно у меня было их два, один для гражданских дел, другой для рабочих. По тем временам считалось роскошью, но уже через десять лет стало обычным делом.

Ещё меня в фойе встретила команда, уже награждённая, сутками ранее. Они взяли меня в коробку, как телохранители высокопоставленное лицо. Жмых при этом по-скотски ухмылялся и в таком виде довели до автомобиля. На мои возражения они лишь отвечали, что такой приказ они получили лично от Копылова. Шутки шутками, но провокации не стоило исключать.

В машине меня уже ждал капитан Темиргалиев.

— Приказано отвести тебя в здание рескома, — просто сказал он.

Руководство компартии Дальнекосмической республики, наконец-то переехало из Москвы в Новый Ленинград. Сделать они это собирались давно, но руки дошли только сейчас. Поначалу все дальнекосмические поселения управлялись из Москвы, несмотря на их статус отдельной республики, но теперь это стало вызывать неудобства. Планет в составе хватает, плюс постоянно открываются новые миры, надо как-то контактировать с союзниками и прочее, прочее, прочее. В общем, товарищ Копылов, заняв место первого секретаря, разобравшись с противниками в ЦК теперь взялся за обустройство молодой республики.

В рескоме, в приёмной первого секретаря я прождал полчаса, прежде чем появились Бронницкий, Копылов и Тихонов. Всё это время, я размышлял, а в каком звании его секретарша, которая на моих глазах, выставила из кабинета нескольких, весьма уважаемых в городе.

— Вот он, наш герой, — сказал Бронницкий, приглашая меня в кабинет Копылова.

Я немного скованно прошёл в кабинет и уселся между тремя людьми, которые без всяких шуток вершили судьбы Галактики.

— Ты не бойся, — успокоил Копылов. — Мы тебя долго мучить не будем, быстро уточним несколько вопросов и отпустим.

— Я также нервничал, — отозвался генеральный. — Когда меня в 1981 году к Леониду Ильичу Брежневу привели. Там был один вопрос деликатный, только напрямую можно было рассказать… Впрочем, то дела давно минувших дней. Нас же интересует сегодня и возможное завтра.

— Мы изучали твой доклад, об использовании портала в системе Кастора, — добавил Копылов. — Признавайся, сам написал или помог кто?

— Коля, в смысле Николай Евгеньевич Рейман, — отозвался я.

Скрывать смысла не было, так что зачем врать?

— Это Женьки Реймана, что ли, сынок? — уточнил Бронницкий у Копылова, тот согласно кивнул. — Работали с ним вместе, да. После смерти жены он, правда, чуть с ума не сошёл, но поправили. Значит, сын его с тобой работает. Хорошо.

Я попытался открыть рот, чтобы попросить Колю в свою команду, когда его призовут на службу, но Копылов быстро качнул головой, попросив не перебивать генерального.

— Теперь о деле, — продолжал Бронницкий.

Разговор у нас затянулся на час. За это время мы обсудили все аспекты моей будущей работы. Мне, кстати, разрешили сделать пару сугубо исследовательских заходов в соседние галактики. Хотя в основном говорили о материальной части, для строительства военно-разведывательной базы, с перспективой его роста в город и дальнейшую колонизацию планеты на окраине Галактике.

— Всё это не должно отвлекать тебя от основной задачи ближайших месяцев. Быть приманкой для американцев. Когда станет неактуально, то дадим тебе отмашку, — пояснял генеральный секретарь. — И да. Говорят, ты с нынешним куратором группы не сработался? Ничего, дадим тебе нового.

— Врут, — решительно ответил я. — Товарищ Темиргалиев отличный командир. Да, строгий. Да, гонял меня, но чтобы я не зазнавался. Но каких-то проблем с ним нет. А насчёт нового куратора ещё неясно, какой он будет.

Бронницкий, Копылов и Тихонов переглянулись и улыбнулись.

— Всё правильно, товарищ младший лейтенант, — улыбнулся Бронницкий. — Но, я думаю, с новым куратором вы сработаетесь.

Часы в кабинете первого секретаря Дальнекосмической компартии отсчитывали последние секунды второго мирного года.

Часть 3. Год третий — решающий

— Только далеко не уходите

— Я буду рядом, в кафе "Банзай"

— Ну и местечко вы выбрали. Честнее в бордель ходить.

т/с "Исаев"

Вступление к третьей части

— Ну вот, девочки, мы своё дело сделали, — самодовольно улыбнулась Оля Зотова. — Теперь капец неизбежен.

— Неизбежен он станет, если только новенькая сделает всё как надо, — вздохнула красивая девушка, которую в Новом Ленинграде знали как Нину